– Я шёл в столовку. Ну, там, котлеты по-киевски пожрать, короче. И короче, тут оно! Прям из подземли выросло!

– Что, прям из-под земли? – даже пыточные экзекуции гиганта не могли сбить градус мой иронии.

– Прям из-под земли! Короче! – притянув меня к себе, Валерий затараторил, от переизбытка чувств глотая слова и размахивая вспотевшими лапищами.

Видеть этого отнюдь не склонного к истерикам мужчину скачущим по американским горкам эмоционального безумия было до ужаса непривычно.

И я вжался, буквально врос ногами в утоптанный газон театрального двора, уже не чувствуя ни запаха перегара изо рта артиста, ни пылающую болью руку, ни хихикающих неподалёку зрителей нашей спонтанной мизансцены…

Богат денёк атаками на моё устоявшееся само- и мировоззрение…

– P-раз! И прям передо мной, короче! Серый, а переливается! Короче, типа радугу напялил! И на руках всего три пальца! А скафандра ва-аще нет! Ва-аще нету, короче!

– Нету, нету! – торопливо, умело подстраиваясь под темпоритм сбрендившего актёра, поддакивал я. Не зря прошёл курсы психологически верного общения с творческими людьми. Смотри-ка, всё в жизни не зря случается!

Психиатры советуют не спорить с больными. А в нашей профессии внезапный слёт с катушек – обычное дело.

Лабильная психика, множество ролей, алкоголь как стимулятор всяческого бреда… Ну не мог же туповатый Валерка, неизмеримо далёкий от всей возможной эзотерики, получить в дар видение! Ну не мог… Я-то, понятное дело, избранный…

– Я его – р-раз! Короче! А он влево ушёл, гад! Короче! Я опять р-раз! И сверзился, не поверишь! Я сверзился!!!

– Верю-верю! – всё чаще и чаще в жесте отчаянного согласия я кивал головой, чувствуя, что в ближайшие секунды сие вместилище мозгового вещества обретёт свободу и укатится прочь от явно перегруженной острым психозом ситуации.

– А он, гад, стоит и смотрит! Короче, вдруг я слышу: остынь. Это он мне, короче! Я на него смотрю, а он и рта не раскрыл! Короче! Серый и переливается! И удар предвидит заранее! Телепатия, короче!

– А ты веришь в инопланетян?

Вопрос застал меня совершенно врасплох. Приноровившись к буйному бреду страдальца и сумев обрести успокоение в онемевшей душе и затёкшем теле, я был оглушён внезапным спокойствием его тона.

Голубые глаза Валерия смотрели пристально и серьёзно.

– Н-не верю… – прошептал я.

– Вот и я не верил. Но они есть.

Выпустив мою руку, он зашагал прочь. Растирая онемевшую кисть, я молча созерцал его уход. Как ни вглядывался, ни старался, но не углядел кольца на пальце.

– Видали, как скосило человека? Пить и смотреть ужастики надо меньше!

Ехидный тон Андрея, режиссёра-хореографа, прозвучал как единственная фальшивая нота в безупречной, сердцем сыгранной мелодии. Изящным жестом поднеся руку к виску, он живописно изобразил процесс съезжания ментальной крыши.

На безымянном пальце ярко светилось белое кольцо…

Бред какой-то. Андрюха отродясь колец не носил, хоть и причислен к стану активных не-любителей женщин.

Пока я натужно соображал, танцор упругой походочкой вошёл в чёрный вход театра. На пороге запнулся и едва не упал. Пить надо меньше, в поисках вдохновения якобы! А на самом деле – заливает вечно несчастную любовь. Ну какой нормальный мужик станет терпеть его характер? Хотя какой нормальный мужик… Тьфу, что это со мной, чем голову забиваю?..

Срыв репетиции – явление недопустимое.

Хорошо, я понимаю, человек подвержен болезням и смерти. Но в любом случае требуется оповещение.

Будь ты уже хоть призраком, но если помер, приди и доложи ситуацию.

Андрей не появлялся в театре вторые сутки. Ни домашний, ни мобильный телефоны не отвечали.

Просто чёрная дыра хронической недоступности в век постоянного виртуального со-присутствия всех и каждого! Пришлось ехать к нему домой.

Вызвались ехать Евгений и Анжела. Семейная пара талантливых певцов и актёров.

Знаю-знаю, они тепло ко мне относятся и хотят помочь… Но и доселе остающийся открытым вопрос об исполнителях на две главные роли, мужскую и женскую, в новой эротической музыкальной комедии сыграл, смутно мне подозревается, отнюдь не последнюю роль в их решении.

В дверь Андреевской квартиры мы звонили, стучали, всячески ломились почти безуспешно. Почти, потому что хоть чьё-то внимание, но привлечь сумели.

На звуковой хаос из звонов и криков соседняя квартира неспешно изрыгнула из себя толстого важного деда в истерзанном битвой времён банном халате.

К счастью, полицию он звать не стал и скандала не устроил. Но с ходу предложил помощь.

Попадаются же, пусть и редко, адекватные люди в этом безумном мире. Грабители и воры осаждать чужую дверь среди бела дня явно не станут. В роли коллекторов мы тоже явно фальшивили. Судя по быстро принятому верному решению, дед не был любителем примерять воображаемые образы на реальных людей. Наверное, поэтому и прожил во вполне счастливом браке всю жизнь-за его спиной бодро маячила неожиданно ухоженная бабулька с искренне тёплой улыбкой на лице. Да, искусственно, но местами гармоничная жизнь в Союзе проводила доверие к людям и заботливость и в наше агрессивно суетное время…

А вот впечатление хронически неадекватной творческой богемы, родственного Андрею подвида гомо сапиенс, мы, несомненно, на деда произвели. Отчего же не помочь людям обрести счастье воссоединения? Понятное дело, оно нам крайне необходимо. Иначе не грохотали бы на весь подъезд, никого и ничего не стесняясь и не боясь.

– Так он, это… Пьёт он. Вы про бутылочку крикните. Вмиг откроет, – изрёк дед, а старушка быстробыстро закивала с понимающе-сочувствующим видом.

– Ты что, дед, Андрей капли в рот не берёт! – возмутилась, демонстративно уперев руки в изящные бока, Анжела.

– Раньше-то и впрямь не пил, а нынче вот запил! Орал позавчера ночью, всю ночь матюкался криком, спать не давал. Что за молодёжь нынче пошла! Никакой заботы о старших! Знает ведь, у меня сердце слабое. И анемия.

Евгений недоверчиво покосился на полнокровного и пышущего отменным здоровьем дедка и густо хмыкнул.

Басы, они каждый звук наполняют выразительной сочностью. А Женькин бас рвёт залы и гонит слёзы. Особенно у женской части аудитории.

Хорошо, Анжела попривыкла к популярности мужа и скандалит на тему предполагаемых адюльтеров всё реже и реже.

А может, слегка поостыла в чувствах после стольких лет брака…

– Пьёт, говорите? Спасать будем! – я пожал крепкую ладонь старика, вложив в нехитрый жест огромный интерес и неподдельное уважение.

После многих лет актёрской карьеры понимаешь, что подделать можно всё, даже любовь.

Случилось нечто из ряда вон выходящее, что-то, заставившее убеждённого трезвенника (но не язвенника) броситься в запой, как в омут с головой, душой и прочими частями личного бытия.